Путь Силы [СИ] - Михаил Катюричев

Глава 6

Жизнь потихоньку входит в колею. Утром зарядка и небольшая тренировка, после завтрака — занятия с Ниакрис (чтение, письмо, счет, история, география), после обеда, пока Ниа носится по двору со сверстниками, я пропадаю в библиотеке или лаборатории. Под лабораторию мне выделили отдельное помещение в подвале, так как в свою лабораторию мэтр Даугар отказался меня пускать категорически. Его неведомое оборудование очень капризно реагировало на магию, и поэтому комната была экранирована от всего, что только можно.

Вечером снова тренировка и занятия с Ниа. Я как-то попробовал присоединиться к тренировкам дружины, убедился, что по физическим возможностям я большинству из них не уступаю и продолжил тренироваться так, как привык с Льюисом.

Ниакрис училась не то, чтобы очень охотно, но прилежно. Считать научилась быстро, а вот с чтением поначалу все было плохо. Две ночи убил на рисование азбуки. Знаете, «буква, слово и картинка», думаю, у всех в детстве такая была. Повесил в комнате Ниа над кроватью. Дело пошло веселее. Со сверстниками у нее отношения вроде сложились, единственное, мне не очень нравилась ее дружба с Самантой. Сомневаюсь я, что та научит чему-то хорошему. Однажды чуть не поседел. Выхожу во двор искать ребенка, а она дергает за хвост огромную кошку с вот такими зубами. И та огрызается! Как я не всадил в животное пару клинков, до сих пор не знаю, но перепугался здорово. Накричал на Ниа и отправил учить уроки, пообещав оставить без ужина. Так кошка на меня еще рычать пыталась! Вечером все присутствующие на ужине имели счастье наблюдать замечательную сцену «маг и оборотень спорят». Начала разговор баронесса:

— мэтр Даркин, а почему не видно вашу дочь? Что произошло?

— Ничего, — пожимаю плечами, — она наказана.

— Наказана ни за что! — Саманта не выдерживает.

— За жестокое обращение с животными, — съела? — И вообще — моя дочь, за что хочу, за то и наказываю. И, кстати, я запретил ей с вами общаться.

— А если я наплюю на ваши запреты? — лезет в бутылку девушка.

— Да на здоровье, — пожимаю плечами, — даже если инициатором встреч будете вы, наказывать-то я все равно буду ее.

— Только попробуй ее обидеть! — Саманта вскакивает. Зрачки от бешенства становятся вертикальными, а на пальцах прорастают когти.

— И что?! — Я тоже вскакиваю. Будут мне еще всякие указывать, как с собственной дочерью обращаться! Она моя! — Хочешь померяться коготками?

Теперь на моих руках тоже когти, только черные.

— Хватит! — вмешивается фрайхер. От удара дребезжит на столе посуда. — Успокойтесь оба!

Успокаиваемся и до конца ужина демонстративно друг друга не замечаем.

— Мэтр, к вам можно? — В комнату заглянула Тарина.

— Конечно, леди, проходите. Присаживайтесь — приглашающий жест в сторону кресла. — Или, может быть, перейдем в гостиную?

— Лучше здесь. Даркин, я прошу вас разрешить Ниа и Саманте общаться.

— Зачем? — тему разговора предположить было не сложно, но это не значит, что она мне нравится.

— Девочке нужна если не мать, то хотя бы старшая подруга, с которой можно поболтать, посекретничать. Я не ставлю под сомнение ваше мастерство, как учителя, но быть женщиной — тонкое искусство — Тарина лукаво улыбнулась, — и научить ему может только другая женщина.

— Саманта? — лицо непроизвольно складывается в презрительную гримасу, — вряд ли эта развратная кошка научит ее чему-то хорошему.

— Простите, кто? Я не поняла слова.

Я опять перескочил на русский. Пытаюсь вспомнить местное слово для кошки. Нет такого! Хм, а кошки-то тут вообще есть?

— Мелкое домашнее животное, чем-то похожее на виесхатту в зверином облике.

— У вас на родине есть и такие? Ни разу не слышала.

— А в местных краях кого используют в качестве домашних любимцев?

— Соколов, иногда ручных хорьков или смешных уродцев. У одной моей подруги живет хальфад.

— Хальфад? — этого названия я еще не слышал.

— Ящерка такая, очень умная и красивая. Не уходите от темы! — спохватывается баронесса.

— Если вернуться к теме, то, возможно, вы и правы. Но Саманта слишком распущена и легкомысленна. Ниа уже опаздывает на занятия, а Саманта это поощряет.

— Мне кажется, вы преувеличиваете, — примирительно начала Тарина, — Саманта не так распущена, как кажется. К тому же она училась вместе со мной и знает все, что полагается благородной леди.

— А, кстати, чему учат благородную леди? А то чтению-письму и истории с географией я и сам научу, а вот что еще?

— Танцы, вышивание, этикет, музицирование.

— И вас всему этому учили?

— Разумеется.

— Тогда, может быть, вы станете наставницей Ниа? Вы, по крайней мере, ведете себя как полагается благородной леди. А вот ваша подружка, похоже, забыла все, чему ее учили, как только учитель вышел из комнаты.

— Спасибо за комплимент, — засмеялась Тарина, — боюсь, в высшем обществе Литии я буду считаться жуткой деревенщиной.

— А Саманта со своими манерами больше похожа на портовую шлюху.

— Вы преувеличиваете.

— Хорошо, особо дорогую и экзотичную шлюху.

— Что ж, давайте договоримся, — нахмурилась баронесса, — вы прекращаете оскорблять мою подругу и разрешаете ей общаться с Ниа. А я обучаю вашу дочь тому, что должна знать девушка из благородной семьи.

— Договорились. Но передайте своей компаньонке, что если она будет вмешиваться в воспитательный процесс, я ей когти вырву. И убедитесь, что она действительно вас поняла. Я пустыми угрозами не разбрасываюсь.

Баронесса только вздохнула и, пожелав доброй ночи, покинула комнату.

Перед сном зашел к Ниакрис. Провел воспитательную беседу. Как учила меня мама, ребенок должен четко понимать, за что его наказали. Иначе наказание теряет смысл. Под конец обрадовал новостью о достигнутой договоренности. В результате малявка упросила меня рассказать сказку на ночь. Некоторое время вспоминал, а потом начал:

«В далекой-далекой стране, в бескрайней степи, жила девочка Элли…» — добрая сказка, а главное, длинная. Долго можно рассказывать. Сам я ее прочитал примерно в этом же возрасте, так что сойдет.

Первое дело, в котором я участвовал, вызвало… недоумение. Ехали-ехали, и приехали. Три десятка бойцов, десяток канстерменов и я на старом мерине с гордой кличкой «Карась». Приехали сначала в нашу деревню со сладким названием Медовая, а позже и в чужую. О том, что мы пересекли границу с Дайреном, я понял только из разговоров спутников. В деревне с неизвестным названием солдаты сначала о чем-то спрашивали старосту, а потом, видимо со злости, приколотили его изуродованную тушку к дверям дома. Как я понял, оброк для местного феодала, на который и рассчитывали мои спутники, уже ушел по назначению, а о каких-либо заначках (если они и были) староста не рассказал. Привлечь меня хотя бы в качестве детектора лжи не догадались, а я и не напрашивался. Большая часть солдат все это время насиловали не успевших спрятаться селянок. Успевших спрятаться вытаскивали наружу и насиловали скопом. Смотреть на это было мерзко, даже подняв щиты «интегума», так что я направил лошадь к стоящим на стреме арбалетчикам. Не люблю насильников, но таков этот мир, не слышавший не только нагорной проповеди, но и десяти заповедей, и кто я такой, чтобы лезть в чужой монастырь со своим уставом? Единственное, что непонятно — меня-то нахрена с собой потащили? На случай если не встанет у кого? Так я не по этой части.